«Хочу, чтобы ты тоже…» — этот голос звучал в моей голове с пугающей ясностью, и снова мне припомнились страстные стоны, и тело опять властно потребовало удовлетворения. Промучившись еще, я сдалась и пошла по проторенному пути.

Зажав между ног ладонь, я закрыла глаза и начала двигаться, лаская себя. Обычно в такие минуты я вспоминала, как Жозеф набрасывается на меня с поцелуями, как тяжело дышит, укладывая меня в постель, но сегодня воображение рисовало мне совсем другие картины, и мечты о Жозефе не шли с ними ни в какое сравнение.

Король ласкает меня, привязанную к кровати… Целует в грудь, играет сосками, спускается все ниже… Вот он ласкает меня языком — там, в самом потаенном месте… Жадно, жарко… А вот он стонет, когда я отвечаю ему теми же откровенными ласками. Я задвигалась быстрее и тоже застонала, выгибаясь всем телом, а потом погрузилась в блаженную дрему. Конечно, это нельзя было сравнить с тем волшебным полетом, когда король брал меня — неистово, теряя голову, и заставляя терять голову меня, но это было успокоение, и уже засыпая, я подумала, что вполне обойдусь этим полуудовольствием, чтобы не попасть в зависимость от страсти короля.

Ведь я из тех, кто не сдается…

Только память тут же услужливо повторила слова короля: я из тех, кто не отступает…

Утром я проснулась с головной болью, и, впустив Ланвен, снова легла в постель.

— Погода изменилась, — сказала Ланвен, наполовину приспуская штору, чтобы меня не беспокоил свет. — Полнеба затянуло. У многих леди болит голова перед дождем.

Я принесу вам завтрак сюда.

— Будьте так добры, — ответила я, закрывая лицо сгибом локтя.

Она ушла и вскоре вернулась. Я слышала, как хлопнула дверь, и зазвенели чашки и ложки, когда поднос поставили на стол.

— Как ты? — раздался совсем рядом голос короля, и я испуганно вскинулась.

Король сидел на краю постели и смотрел на меня ласково и с тревогой.

— Все хорошо, — ответила я сухо. — Всего лишь немного болит голова. А у нас с вами был договор, что вы не приходите в мою комнату.

— Мой врач сказал, что тебе надо съесть что-то легкое и сытное, — пропустив мое недовольство, король поднял руку, подманивая кого-то пальцем. — Миндальный суп — то, что нужно. Давай помогу тебе сесть.

— Я прекрасно справлюсь сама. Я вовсе не больна, — сев в подушках, я почти сердито отбросила на спину распущенные волосы и увидела Жозефа. Он стоял рядом с кроватью, в услужливом поклоне предлагая на подносе тарелку с супом, закрытую фарфоровой крышкой.

Несколько секунд я смотрела на него, не отрываясь, а потом спросила у короля:

— Ваш новый камердинер?

— Да, решил назначить его камердинером, — король улыбнулся углом рта.

Жозеф опустил глаза в пол, не меняя позы. На лице его еще были видны следы синяков, но в целом выглядел он очень бодро.

— Наверное, он счастлив? — спросила я, жестом приказывая поставить поднос на постель.

— Для меня это честь, — ответил Жозеф замогильным голосом и поставил поднос рядом со мной.

— Благодарить за эту честь вам следует меня, — сказала я, взяв ложку и зачерпнув ароматного густого кушанья, пахнущего мускатным орехом и гвоздикой. — Это я попросила его величество устроить вас на эту почетную должность.

Появившаяся с другой стороны кровати Ланвен быстро положила салфетку мне на колени, а Жозеф, не поднимая глаз, отступил на два шага, как и положено хорошо вышколенному слуге.

Король казался невозмутимым, но я то и дело чувствовала его взгляд. Пока я ела, мужчины и Ланвен молчали. Поставив чашку на поднос и положив ложку, я откинулась на подушки, заложив за голову руки.

— Очень любезно с вашей стороны, сир, что вы пришли навестить меня, — сказала я, наблюдая за Жозефом, лицо его было непроницаемым. — Могу я спросить, какие у вас планы на это утро?

— Как обычно, — ответил король. — Через полчаса меня ждут лорды, но в обед я могу прийти, или прогуляться с тобой в саду.

— Нет, я не хочу сегодня прогулок, — сказала я тоном, не терпящим возражений. — Если у вас есть полчаса свободного времени, могу я пригласить вас провести его со мной? — тут я посмотрела на короля и добавила: — Провести со мной, в этой постели?

Ноздри его затрепетали, губы чуть заметно дрогнули, но он спокойно ответил:

— Я с удовольствием принимаю твое приглашение, — и указал на поднос.

Жозеф тут же бросился вперед и убрал его, переставив на стол.

Король хотел прилечь рядом со мной, но я его остановила:

— Возможно, вам захочется сначала раздеться, сир?

— Не откажусь, — проговорил он медленно и встал, снимая камзол.

Ланвен быстро и тихо, как мышка, выскользнула из спальни.

— Зачем вам раздеваться самому? — спросила я. — Пусть камердинер вам поможет, — и кивнула Жозефу: — Поскорее, пожалуйста. Вы же слышали, что у его величества всего полчаса.

Краска сбежала со щек моего мужа, но он, стиснув зубы, принялся помогать королю снимать камзол, а затем и рубашку. Король не препятствовал ему, и вскоре стоял передо мной обнаженный до пояса. Жозеф заметно заколебался, судорожно комкая королевскую рубашку, что еще держал, и не знал, что делать дальше.

— Раздевайте до конца, — подсказала я ему. — Побыстрее. Нижние штаны тоже снимайте, и потрудитесь помочь снять сапоги.

Жозеф встал на колени, помогая королю разуться, а потом долго возился с пряжкой ремня, постепенно краснея, как вареный рак.

— Благодарю, с этим я справлюсь сам, — сказал ему король, когда остались только нижние штаны. Он распустил тесьму и штаны соскользнули на пол, а сам король остался совершенно голым.

— Прошу вас, — пригласила я его, откинув край одеяла. — А ваш камердинер пусть выйдет и проследит, чтобы нас не побеспокоили.

Жозеф вылетел из комнаты, не оглядываясь, а мы с королем остались наедине.

Выдержка тут же мне изменила, и я скрестила руки на груди, опустив голову. Король стоял возле кровати и не торопился присоединяться ко мне.

— Наверное, мне лучше одеться, — сказал он и наклонился, чтобы поднять нижние штаны.

Я мотнула головой, проглотила комок в горле и сказала:

— Нет, лягте, пожалуйста.

— Ты этого хочешь?

— Хочу, — сказала я с вызовом.

Он сел на постель, а потом лег рядом со мной, на бок, повернувшись лицом ко мне, и прикрывшись одеялом до пояса. Я хотела поцеловать его в губы, но не смогла заставить себя и поцеловала в плечо, запустив руку под одеяло и нашарив мужской член. Я начала ласкать его извечным движением — вверх-вниз, но король перехватил меня за запястье и опрокинул на подушку, нависнув надо мной.

— И это будет третий раз за неделю? — спросил он приглушенным голосом. — Нет, так не пойдет. Я хочу тебя этой ночью. Я хочу тебя на всю ночь. Ты поняла?

— Поняла, — ответила я так же тихо, не делая попытки освободиться.

— Если будешь чувствовать себя хорошо, — он погладил меня по щеке, провел большим пальцем вокруг моего рта. — Не хочу спешки. К тому же, я кое-что задолжал тебе после вчерашнего.

— Задолжали? — переспросила я, растерявшись.

— Теперь моя очередь доставить тебе удовольствие, — сказал он, пропуская мои пряди через пальцы — Помнишь? В любви должен быть возвращен поцелуй за поцелуй, удар за удар.

— Не стоит принимать на веру все, что написано в старой книге, — возразила я. — И заранее прощаю вам все долги.

— Какая щедрая, — сказал он и лег на спину, заложив руки за голову. — Щедрая и жестокая. С каким хладнокровием ты уничтожаешь своих врагов.

— Если вы про Вереев — они не враги, — возразила я, опять усаживаясь в постели.

Лежать рядом с королем вот так, почти по-дружески, мне было неловко.

— Но мстишь ты им, как заклятым врагам.

— Почему вас это удивляет? — я упрямо вскинула подбородок. — Вы прирезали ни в чем не повинного коня за то, что он не дал вам обладать мной, а я всего лишь поступила справедливо с людьми, которые сознательно содействовали моей гибели.

— С конем немного другие причины, — поправил он меня, но я лишь передернула плечами. — Только я не удивлен. Я знал, что ты такая же, как я. Я понял это с того самого момента, как ты улыбнулись мне у ворот замка Верей. Я увидел не жену вассального лорда, я увидел королеву. Женщину, в чьих глазах отвага и гордость.